В Таджикистане за последние годы участились закрытые судебные процессы в отношении предполагаемых активистов исламских групп и организаций.
По мнению правозащитников, они проходят, как правило, с нарушениями законодательства, а также со слишком большим количеством подсудимых.
К числу самых громких массовых процессов можно отнести дело в отношении 56 членов запрещенной исламской организации “Джамаат-Таблиг” в 2009 году и дело о нападении на здание районного отдела по борьбе с оргпреступностью (РОБОП) в городе Худжанд в сентябре 2010 года, по которому проходили обвиняемыми 53 человека. В обоих случаях все участники процесса были приговорены к длительным тюремным срокам.
За сухими информационными сообщениями о задержаниях и судах над исламистами практически незамеченными остаются судьбы их родных и близких.
Без кормильца
Положение ближайших родственников этих людей, говорят правозащитники, очень незавидное. Они подвергаются преследованию и давлению со стороны правоохранительных органов. Оставшись без кормильца, с детьми на руках, многие жены мусульман ведут практически нищенский образ жизни.
38-летняя жительница Худжанда, мать пятерых детей Инобат Якубова сейчас живет в Душанбе, где снимает квартиру.
Она переехала в столицу, чтобы быть ближе к мужу Шарифу Якубову, осужденному на 23 года тюрьмы за членство в партии “Хизб ут-Тахрир”.
Раз в четыре месяца ей и детям дают разрешение увидеться с главой семьи, который освободится только в 2034 году.
По словам Инобат Якубовой, ее пытали на глазах трехлетней дочери
Она признается, что эти свидания помогают ей пережить разлуку.
Наша встреча, запланированная заранее, несколько раз срывалась.
Открыто о причинах своих страхов Инобат не сказала, но чувствовалось, что она чего-то постоянно боится.
Я пообещала Инобат не задавать политических вопросов и ничего, что могло бы навредить ее мужу-заключенному и самой женщине.
“Мой муж по специальности преподаватель русского языка и литературы. Закончил аспирантуру. Преподавал в школе. Занимался бизнесом. Был абсолютным светским человеком, далеким от религии. Выпивал спиртные напитки, любил погулять. Но однажды после встречи с каким-то другом, которого я не знаю, муж изменился. Он открыто признался, что является членом “Хизб ут-Тахрир”, – вспоминает Инобат.
Женщина призналась, что муж, изменился к лучшему: перестал употреблять спиртные напитки, стал вести набожный образ жизни, совершать пятикратные молитвы, с уважением относился к родителям, стал уделять больше времени собственной семье.
“Он сказал мне, что нашел, наконец, путь, который искал всю жизнь. Вера в Бога стала главным смыслом его жизни. Я приняла его убеждения без раздумий. Но мы никогда не занимались экстремистской деятельностью, не получали никаких денег от иностранных эмиссаров, как обычно говорят, и всегда жили довольно скромно”, – рассказала женщина.
По словам Инобат Якубовой, ей мало что известно о религиозной деятельности мужа и его друзей. Все эти годы она занималась только домашним хозяйством и воспитанием детей.
“Били на глазах у ребенка”
Все больше женщин и девочек в Таджикистане носят хиджаб.
Инобат утверждает, что постоянно чувствует пристальное внимание со стороны правоохранительных органов к своей семье.
“Например, если где-то нашли религиозную листовку, мы попадаем первыми под подозрение. Однажды меня отвезли в органы. Требовали назвать имена активистов, а я никого не знаю. Били руками, ногами, применяли электрический ток, оскорбляли. Потом вывели на улицу и привязали к дереву. Обливали холодной водой. Вода замерзала прямо на мне. Дело было в феврале, в жуткий холод. Я от страха и боли призналась во всем, что мне пытались навязать. Назвала имена несуществующих людей, вымышленные адреса. Но самое страшное, что все это происходило на глазах моей трехлетней дочери”, – говорит Инобат Якубова.
Инобат, которая в свое время училась на медсестру, сейчас подрабатывает на рынке. В день ей удается заработать около 15-20 долларов, которых хватает только на продукты питания и товары первой необходимости. Родные мужа помогают Инобат материально. Живет она очень скромно и квартиры старается снимать недорогие, в тихих районах, подальше от государственных учреждений и людных мест.
Наша жизнь полна страданий и унижений. Мужья сидят в тюрьмах, дети растут без отцов, необходимо постоянно думать о том, где и как заработать деньги на еду, лекарства, передачи, одежду. Многие так и живут в долг.
Социальные изгои
Попытки властей контролировать религиозную жизнь своих граждан лишь обострили отношения верующих и государства, считает прихожанин одной из душанбинских мечетей, пожелавший остаться неизвестным.
Его брат год назад был задержан как активист религиозного движения “Салафия “.
Он очень опасается преследования со стороны властей из-за взглядов родственника.
По его мнению, главными проблемами общества и популярности религиозных движений являются безработица, нерешенность социальных вопросов и социальная несправедливость.
Эксперты сообщают, что часто люди, состоящие в исламских группах, – это выходцы из благополучных семей, например, предприниматели, которые не могут реализовать себя из-за системной коррупции и множества административных барьеров.
Обратный эффект
Адвокат Шухрат Кудратов говорит, что не помнит ни одного оправдательного приговора обвиняемым по религиозным делам.
В Таджикистане вне закона объявлены десятки религиозных партий и движений, в том числе “Хизб ут-Тахрир”, “Салафия” и Исламское движение Узбекистана.
“Как правило, все ходатайства подсудимых по религиозным делам отклоняются. На моей практике не было ни одного оправдательного приговора. В качестве доказательств приводятся признания задержанных, часто полученных под пытками, и конфискованная литература. При этом эксперты не могут назвать критерии, по которым та или иная литература признается экстремистской по содержанию”, – объясняет адвокат Шухрат Кудратов.
Многие эксперты полагают, что популярность религиозных групп в Таджикистане будет расти, особенно в молодежной среде. А силовое давление и репрессивные действия властей способны лишь обострить ситуацию.
