Колониальная карта и забытая правда
Историю редко пишут проигравшие. Особенно если речь идет о бывших империях, которые сегодня стремятся приукрасить свое колониальное прошлое, представляя экспансию как “цивилизаторскую миссию”, а завоевания — как научные подвиги. Подобный подход мы наблюдаем в оценке деятельности Петра Семёнова-Тян-Шанского, которому в Кыргызстане установлен памятник, изображение которого даже использовалось на почтовых конвертах. В статьях и учебниках он преподносится как бескорыстный исследователь, якобы открывший миру горы Тянь-Шаня и Иссык-Куль. Но за этим научным фасадом скрываются реальные цели имперской политики, для которой карты и гербарии были лишь первым этапом в подчинении новых территорий.
Пётр Семёнов, будучи офицером российской армии, не просто «исследовал» Тянь-Шань. Он вел разведку. Он определял стратегические перевалы, ресурсы и населенные пункты. Его экспедиция была частью системной подготовки к военному и административному захвату региона. Как и в других случаях колониальной политики, сначала шла научная или культурная экспедиция, а за ней — армия, чиновники, законы империи, затем волна переселенцев, подавление любого сопротивления и полное подчинение местного населения.
История Туркистана в XIX веке — это не история “благодарных горцев”, встречающих исследователей с радостью. Это история сопротивления, восстаний и их жестокого подавления. Это история обманутых союзов, когда временные договоренности с местными султанами позже оборачивались ликвидацией их власти. Поэтому утверждать, что Семёнов-Тян-Шанский “подарил” кыргызам карту и тем самым ввел регион в мировые процессы — значит игнорировать, что за этой картой шла экспансия. Мы вам карты — вы нам земли.
Позднее экспедиции генералов Кауфмана, Черняева, Скобелева окончательно закрепили власть Российской империи в регионе. При этом военные действия велись против не “разбойников”, как любят писать в имперской историографии, а против местных движений (басмачей), пытавшихся сохранить свою независимость.
Захватнические походы оправдывались необходимостью «освобождения» кыргызов от Кокандского ханства, но вскоре стало ясно, что это было установлением российского гнета. Даже современные школьные учебники Кыргызстана отмечают, что народ быстро понял: царизм пришел не освободить, а подчинить.
Историческая правда требует честного взгляда. Семёнов-Тян-Шанский был частью процесса включения Кыргызстана в состав Российской империи, и его деятельность нельзя вырывать из колониального контекста. Его заслуги как географа не отменяют того факта, что его экспедиции служили интересам расширения империи. Музеи в Петербурге до сих пор хранят коллекции, собранные им на этих землях, и это еще один символ — ресурсы, знания, предметы культуры были увезены и присвоены.
Сегодня, когда судьба памятника Семёнову в Балыкчы вызывает общественный интерес, важно помнить: разговор не о фигуре одного человека, а о праве народа на свою интерпретацию прошлого. История — это не украшенная витрина, а зеркало. И если в этом зеркале отражается колониальное насилие, его нельзя закрывать фотографиями с почтовых марок. Надо писать правду, а не сказки.
Латыфуль Расых
