Между Москвой и Меккой: чей язык действительно нужен Кыргызстану?
В недавнем выступлении президент Кыргызской Республики подчеркнул необходимость обязательного изучения русского языка в школах, заявив, что “без знания русского языка невозможно добиться успеха ни в бизнесе, ни в науке, ни в межнациональном общении”. Эти слова вызвали активное обсуждение в обществе и стали поводом для критического осмысления языковой политики в стране, особенно в свете текущих политических реалий.
Речь президента прозвучала на фоне прошедшей встречи с главой Российской Федерации, в ходе которой стороны вновь подтвердили “стратегическое партнёрство” и “исторически близкие отношения”, а по факту колониальные отношения. Инициатива по продвижению русского языка в образовательной системе выглядит, в этом контексте, как неформальный жест лояльности — своего рода дипломатический сигнал Кремлю о неизменности внешнеполитического курса и сохранении тесных связей. Это может быть воспринято как условное «успокоение» российских амбиций в регионе, в условиях, когда Россия всё активнее требует подтверждения союзнических обязательств от своих традиционных партнёров по СНГ.
Однако возникает вопрос — насколько данная политика соответствует долгосрочным интересам самого Кыргызстана? В условиях многополярного мира и усиливающейся конкуренции между глобальными центрами влияния, навязывание одного языка, тем более связанного с бывшей имперской метрополией, воспринимается как ограничение суверенного выбора. Русский язык, безусловно, сохраняет свою значимость в определённых сферах, но преподнесение его как безальтернативного средства развития противоречит реалиям современного мира.
На глобальном уровне именно английский язык продолжает оставаться языком международной экономики, науки и высоких технологий. Китайский язык, в свою очередь, приобретает всё большую значимость на фоне растущего экономического влияния Пекина в Центральной Азии. Арабский язык — не просто религиозный язык ислама, но и важный элемент культурной и духовной идентичности для мусульманского большинства страны. Сотрудничество с арабским миром, особенно в экономике, образовании и религиозной сфере, открывает перед Кыргызстаном реальные перспективы без политического давления, характерного для диалога с некоторыми другими странами.
Продвижение русского языка в ущерб этим направлениям выглядит скорее как геополитическая уступка, нежели рациональный образовательный выбор. Более того, подобная политика может привести к маргинализации родных языков, ослаблению национальной культурной базы и усилению зависимости от внешнего колониального центра влияния. Это также вызывает беспокойство среди части населения, обеспокоенной сохранением национальной идентичности и культурного суверенитета.
Таким образом, инициатива по усилению статуса русского языка, прозвучавшая вскоре после встречи с президентом РФ, выглядит не столько как внутренняя необходимость, сколько как элемент внешнеполитической демонстрации лояльности. В условиях усиливающегося давления и растущего влияния других глобальных игроков, такая односторонняя ориентация представляет собой скорее тактический шаг, нежели стратегически выверенное решение. Признавая ценность полиязычия, необходимо подходить к языковой политике с учётом национальных интересов, культурной самобытности и реальных перспектив в глобальном мире.
Худжат Джамиа
