а/я № 765, 101000 Москва. тел./факс: (495) 607-5802. е-mail: hright@ntl.ru
программа «Право на убежище» – правовая помощь беженцам из Центральной Азии
14 февраля 2012 г. в Рязани был задержан в качестве подозреваемого, а 15 февраля заключен под стражу Умид Якубов – беженец из Узбекистана, которого ранее властям РФ не удалось передать узбекской стороне ни по процедуре экстрадиции, ни через механизм административного выдворения. Основанием для его нынешнего задержания послужило подозрение в том, что он незаконно отапливал теплицу через «врезку» в газопровод, а единственным основанием для подозрения – тот факт, что он находился в этой теплице в момент ее проверки.
Каких-либо иных доказательств причастности Якубова к врезке в газопровод следственные органы суду не представили – в ответ на все вопросы следовало однообразное и голословное «имеется соответствующая оперативная информация». Между тем, мотивировка постановления Рязанского районного суда Рязанской области о заключении Якубова под стражу и ее сопоставление с рядом предшествующих обстоятельств дают основания полагать, что эта оперативная информация исходит от структур, заинтересованных в передаче арестованного в распоряжение узбекских властей.
Так, суд по непонятным причинам ссылается на розыск Якубова узбекской стороной, не имеющий никакого отношения к делу об избрании меры пресечения по подозрению в незаконном подсоединении к газопроводу. Еще интереснее следующий пассаж постановления: «По имеющейся оперативной информации Якубов У.А. через правозащитную организацию подал заявку УФМС о получении убежища в другом государстве». Смысл этой абсурдной фразы разъяснится чуть позже – после краткого изложения обстоятельств Якубова.
Умид Якубов – уроженец Ташкента, 1969 г.р., – покинул Узбекистан в 2008 г. из-за того, что правоохранительные органы третировали его более 8 лет. Его периодически вызывали, избивали – причем, так, что повредили позвоночник, – принуждая признаться в принадлежности к запрещенной исламской организации, к которой он никогда не имел отношения, и отпускали только после уплаты постоянно растущего выкупа. Через год после его отъезда в отношении него возбудили уголовное дело об участии в той самой организации, непричастность к которой и отказ оговорить себя стоили ему серьезной травмы позвоночника.
В январе 2010 г. Якубова задержали в Рязани по узбекскому розыску, но через 10 дней освободили, т.к. по УПК РФ срок давности привлечения к уголовной ответственности истек еще до возбуждения уголовного дела. Однако далее началась цепочка административных дел в отношении Умида, завершившаяся постановлением о его выдворении из России.
При обжаловании отказа в предоставлении Якубову статуса беженца защита обнаружила в материалах дела письмо областного управления ФСБ, в котором повторялась узбекская версия о его членстве все в той же исламской организации и утверждалось, что предоставление ему статуса беженца «нецелесообразно» (между тем, основания для предоставления этого статуса определяются Законом РФ «О беженцах» и Конвенцией ООН 1951 г. «О статусе беженцев», но отнюдь не представлениями ФСБ о целесообразности). Более того, там было указано, что Якубов«подлежит административному выдворению»,которое к тому времени уже было приостановлено Европейским Судом.
8 ноября 2011 г. ЕСПЧ в постановлении по делу № 7265/10 «Якубов против России» установил, что принудительное возвращение заявителя в Узбекистан повлечет нарушение ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (запрет пыток). 4 июня 2012 г. решение Страсбурга вступило в силу, после чего вопрос о высылке Умида на родину был закрыт окончательно.
Но это – с точки зрения закона. Поскольку же, как отмечено выше, закон и представления ФСБ о целесообразности совпадают не всегда, Умид не мог чувствовать себя в безопасности. УВКБ ООН, рассмотрев его соответствующее обращение, признало его нуждающимся в международной защите и переселении в третью страну.
Здесь пора вернуться к тексту постановления Рязанского районного суда. Процедура, которая является одной из форм исполнения Россией своих обязательств по Женевской Конвенции ООН 1951 г., интерпретирована в нем немыслимым образом – «по имеющейся оперативной информации … через правозащитную организацию подал заявку УФМС о получении убежища в другом государстве». Более того – эта процедура расценена судом как основание для заключения под стражу. И наконец, обсуждение «оперативной информации» о ней в открытом судебном заседании без согласия заявителя грубо нарушает принцип конфиденциальности всех вопросов, связанных с убежищем.
Сопоставив описанные обстоятельства, трудно удержаться от вывода, что неизвестно кем сделанная врезка в газопровод – не более чем предлог для лишения Умида свободы передвижения. Остается вопрос – кому и зачем это нужно?
Один из вариантов ответа – это недавняя история другого узбекского беженца, Азаматжона Эрмакова, экстрадиция которого также была в свое время приостановлена Страсбургом. Вскоре после освобождения из-под экстрадиционного ареста в Нижнем Новгороде он был вновь арестован, а позднее осужден по обвинению в хранении гранаты, которую, по версии следствия, жарким летом 2011 г. носил по городу в заднем кармане обтягивающих джинсов. 2 ноября 2012 г. он исчез при освобождении из СИЗО, состоявшемся в 6 утра – за 2 часа до начала рабочего дня сотрудников спецчасти, которые оформляют документы об освобождении. В тот же день, не имея при себе ни гроша, Эрмаков оказался в аэропорту Домодедово и вылетел в Ташкент – видимо, запамятовав, что за несколько дней до этого делился со своим адвокатом опасениями быть похищенным и вывезенным на родину, где ему грозили пытки и уголовное преследование за религиозные убеждения (см. http://www.fergananews.com/news/19742). С учетом того, что, по сведениям представителей Эрмакова в ЕСПЧ, в настоящее время он содержится в Узбекистане под стражей, версия о добровольном характере его перемещений между Нижним Новгородом и Ташкентом представляется, мягко говоря, фантастической.
Адвокатам и правозащитникам, работающим по экстрадиционной тематике, хорошо известно, что риск похищения людей, которых никак иначе нельзя передать в распоряжение властей запрашивающих государств, максимален именно в момент освобождения из-под стражи. В связи с этим, возникают серьезные опасения того, что избрание Умиду Якубову меры пресечения в виде заключения под стражу может оказаться первым этапом очередной подобной «операции».
Подробнее о деле Якубова см. http://www.hro.org/node/7357, http://www.hro.org/node/7374, http://www.hro.org/node/8459,http://www.memo.ru/d/3066.html
тел. +7-903-197-04-34
